Arthur Ignatius Conan Doyle
Артур Конан Дойль
|
Нет ничего лучше таких дел, где все словно сговорилось против тебя. Тогда-то и начинаешь входить в азарт. |
возраст и дата рождения: | занятость: | страна проживания: |
Артур родился в Эдинбурге, став первенцем четы ирландцев Дойлов, происходивших из весьма творческой семьи, которые после наплодили еще много-много детишек, в живых из которых осталось шестеро. Отец Чарльз пусть и был весьма талантливым художником и архитектором, но страдал от алкоголизма, что после привело к душевному недугу и заключению в психиатрическую лечебницу. Мать же, Мэри Фоули, была весьма начитанной и обладавшей талантами рассказчика особой, которая и привила сыну любовь к литературе и писательскому мастерству. Жили они бедно, проблемы отца не давали ему хорошо зарабатывать, так что матери приходилось сдавать комнаты в доме.
Юный Артур в девять лет был отправлен в школу-интернат иезуитов, а через два года перешёл в крупную католическую школу Стоунихерст, где ему пришлось весьма не сладко. Жесткая дисциплина, включавшая в себя физические наказания, скудное питание, все прелести закрытой английской школы для мальчиков в комплекте. Но тяготы не отбили у мальчика страсти к чтению и познанию нового, он увлеченно писал стихи, сочинял истории, издавал журнал колледжа и занимался разными видами спорта, включая футбол на ходулях. Его бурная фантазия, выливавшаяся в рассказы, помогла ему снискать популярность у сверстников, частенько собиравшихся в кружок и слушавших о приключениях разных героев, придуманных Артуром.
После окончания школы Дойл отправился в Германию учить немецкий язык, а по возвращению решил связать свою жизнь с медициной, чему в немалой степени способствовало знакомство с одним из постояльцев матери, молодым доктором, закончившим Университет Эдинбурга, куда поступил и Артур. Увы, но его лишили заслуженной стипендии, да и семье нужно было помогать финансово, так что приходилось постоянно искать подработки в аптеках и в качестве помощника у врачей с частными практиками.
Именно в период учебы Артур пробовал присылать свои рассказы в газеты и журналы, и пусть опубликовали лишь несколько из них, но стало понятно, что так он может иметь дополнительный заработок. Отца поместили в лечебницу, и двадцатилетний Артур остался единственным кормильцем в семье.
На третьем курсе товарищ рекомендует его на должность хирурга на китобойном судне, которое отправляется к Северному полярному кругу, останавливаясь в Гренландии для охоты на тюленей. На Дойла производит гнетущее впечатление кровожадная бойня, но все же поездка становится для него своего рода школой жизни, и позже он говорит, что "Взошел на борт судна неуклюжим мальчиком, а вернулся через семь месяцев крепким мужчиной".
Через год после плавания он заканчивает обучение со степенями бакалавра медицины и магистра хирургии, а после летней практики уходит в очередное плавание, на этот раз к берегам Африканского континента. Еще через год он возвращается и начинает работать по специальности с бывшим однокурсником, но после они не сходятся во взглядах и приходится переехать в Портсмут, открыв свою первую практику. В этот период времени Артур, у которого не сразу появилась своя клиентура, много пишет и публикует рассказы в журналах. Он едва не женится, но частые ссоры с невестой приводят к разрыву.
Желая сменить обстановку и вылечить разбитое сердце, Артур переезжает в столицу, где разрывается между врачебным делом и литературой. Попутно он увлекается спиритизмом и мистицизмом, ведет насыщенную социальную жизнь, общается с известными писателями, вступает в масонскую ложу "Феникс" и вписывается в создание особого отдела полиции, которое становится для него своего рода отдушиной, в которую он вкладывает силы, время, деньги и всю свою харизму. А тут еще и внезапно свалившаяся на него слава, последовавшая за публикацией романа "Этюд в багровых тонах", который стал следствием работы Дойла с магическим отделом, где он черпал вдохновение и сюжеты.
Несколько лет назад к нему переехал младший брат Иннес, ранее закончивший закрытую школу в Йоркшире, с матерью и сестрами братья периодически видятся и исправно отправляют деньги. Публика же активно требует от Артура продолжения приключений полюбившихся им героев - Шерлока Холмса и Джона Ватсона, так не пора ли встряхнуть любимый магический отдел и найти им на голову еще пачку ооочень странных и крайне интересных расследований?
Артур производит на встреченных им людей неизгладимое впечатление. Его деятельная натура, живой ум, интерес ко всем сферам человеческой (и не только) жизни, любознательность и обаяние - всё это в целом представляет вам крайне увлеченного и талантливого человека, умеющего зажечь окружающих своим пылом и искренностью. Он патриот, но не закрывает глаза на недостатки системы, искренне сопереживая тем, кому приходится тяжко, ведь и у него в жизни не всегда были тосты с вареньем на five-o'clock. Он умеет разглядеть в каждом нечто особенное, в его обществе людям зачастую хочется казаться куда лучше и интереснее, чем они сами о себе думают, Артур словно катализатор, побуждающий к химической реакции даже самые очерствевшие души. Сам же он иной раз корит себя за поверхностность и экзальтированность, старается быть более вдумчивым и степенным, ведь ему уже двадцать девять, большинство ровесников уже давно солидные и семейные господа, а он всё тот же восторженный юнец, готовый рвануть на встречу приключениям. Очень любит свою семью, ведет отдельную переписку с матерью и каждой из своих сестер, излишне опекает брата.
Деймоном Артура стал рыжий кот по имени Рид, немного хитрожопый, но в то же время мудрый товарищ с белой грудкой и носочками на лапках, поджарый и активный, всегда сующий свой нос во все дела. Советы Рида варьируются от "А не полежать ли нам на диванчике все эти выходные" до "Хватит усы теребить, нам срочно надо вломиться в национальную библиотеку этой ночью".
Считает себя демократом, хоть и верен королеве на все сто, ратует за улучшение условий жизни рабочего класса, называя его опорой государства, которое не должно "подпиливать под собой ветвь", себя относит к среднему классу интеллигенции, которая по его мнению должна больше делать для общества, а не погружаться в попытки перейти на ступень выше ради личного обогащения.
Автоматоны его искренне восхищают, он обожает технический прогресс и бесконечно радуется всем новинкам нового века, ратуя за доступность этих благ для всех. Не слишком верит в то, что возможно на сто процентов сделать автоматона равным человеку, да и не считает это необходимым, но верит в науку всеми фибрами души, считает магию её частью и не одобряет порывы Магистериума пресечь развитие некоторых сфер.
Связь:
Набу был прекрасен. Вопреки домыслам окружающих, считавших Хакса кем-то вроде хладнокровного робота, запрограммированного ценить лишь идеальные отполированные линии высокотехнологичных объектов, созданных инженерами и архитекторами, он искренне интересовался окружающим его миром, был способен восхититься красивым закатом, синевой морских волн, пышной зеленью тропических лесов. И пусть суша на Набу занимала едва ли не крошечный клочок, но она заслуживала внимания и восторгов.
Впрочем, долго любоваться видами не вышло — их шаттл проскользил хищной птицей над изумрудными холмами и шустро совершил посадку на космодроме близ королевского дворца. Хакс выслушал сообщение пилота и покосился на Кайло, на сей раз оставшегося без своего драгоценного шлема. Тот казался слегка нервничающим и раздраженным, но генерал уже давно привык к замашкам своего "товарища" и не особо удивился. Сейчас больше беспокоил тот факт, что эти самые замашки Рен может преподнести на блюдечке тем, с кем у них аудиенция, а Хакс ничего не сможет этим поделать. Ощущение угнетающей беспомощности, регулярно накатывающее душной волной в моменты общения с этим воплощением хаоса, называющим себя магистром Ордена Рен, вновь охватило генерала, и он стиснул зубы, приказывая себе сосредоточиться на деле.
— Я прекрасно знаю все порядки и обычаи местных, магистр. Вам не стоит тревожиться по моему поводу, — прохладным ровным тоном проинформировал он Кайло, явно намекая на то, что тревожиться стоило бы о кое-ком другом. — Магистр, подождите, — Хакс чуть повысил голос, привлекая внимание Рена, уже было собравшегося покинуть шаттл.
— Оставьте нас, — распорядился безэмоционально генерал, обращаясь по-большей части к капитану Фазме, лучше всех понимающей цели и намерения своего командира. Повернувшись к собеседнику, наверняка не слишком жаждущему беседовать тет-а-тет, генерал слегка поморщился и медленно стянул с рук перчатки, бросив их на еще теплое кресло.
— Сейчас вы меня спокойно выслушаете, после чего кивнете, и мы продолжим наш путь. Учтите, что я руководствуюсь интересами Ордена, магистр, в связи с чем призываю вас быть благоразумным. Во-первых, мы снимем с вашей маленькой подружки кандалы. Нет, не спешите рассказывать мне о том, что это меры предосторожности, что я их сам обычно одобряю. В данный момент их вид может создать о нас превратное впечатление. Притащить с собой во дворец пленницу... Не лучшим образом это представит наши мирные цели, как вы думаете? Представим её вашей верной ученицей. О том, чтобы девица не создала проблем я уже позаботился, — генерал не стал уточнять, но был уверен, что Кайло и сам догадается о сути предпринятых мер. Всё же не дурак. — Вторым пунктом нашего разговора будет предостережение, — Хакс на секунду замолк, поджав блеклые губы, — касающееся вас. И ваших намерений. Я искренне надеюсь, что наши интересы и цели полностью совпадают. Полностью.
Хакс вновь примолк, но быстро встряхнулся и задрал подбородок, повернувшись в сторону выхода. Последнюю фразу он произнес, стоя на ступеньках:
— Вполне возможно, что наш лидер захочет помочь мне в некоторых научных экспериментах, для которых понадобятся подопытные. Не доводите до того, чтобы ими оказались знакомые вам особы.
Генерал кивнул Фазме, стоящей у выхода, и спустился на гладкую поверхность посадочной площадки, впервые вдыхая влажный воздух Набу. После инертного синтетического воздуха кораблей, где генерал проводил большую часть жизни, местная атмосфера казалась неимоверно остро ощущаемой на физическом уровне. Вкусная, ароматная, наполненная непривычными запахами, оседающая капельками на коже, заставляющая желать расстегнуть мундир, парная и душная.
Тщательно приглаженные волосы Хакса мигом начали топорщиться, завиваться кольцами, а на обычно бледных щеках обнаружился розоватый румянец.
Капитан Фазма была им проинформирована ещё до вылета. Хакс выдал ей капсулу с препаратом для инъекции, которую она должна сделать Рей по его команде.
