Henrietta Corpseland
Генриетта Корпслэнд
|
Глаза что светят в той стране, тебя увидели. Спасибо. |
возраст и дата рождения: | занятость: | страна проживания: |
- Дети, вы снова играли в казнь и не убрали кукольные головы.
Миссис Корпслэнд обходительна и приятна в общении. Миссис Корпслэнд чудесно готовит, но мало кто из соседей решится попробовать ее фирменный пирог с почками. Миссис Корпслэнд жена палача, дочь палача и мать будущего палача.
Генриетта, в девичестве Розенкранц, родилась в Бирмингеме. Ее отец, Уильям Розенкранц, был человеком, что ценит традиции. Мастерски вешающий методом длинной веревки, невозмутимый во всех бурях, убежденно трезвый в любой момент времени. "Это не я захотел вас повесить, это старушка Англия захотела", - говаривал он. Он был джентльмен даже по отношению к смертникам и знал, что значит стиль. Мало кто из граждан Великобритании хотел умереть от рук залившего нервы алкоголем, едва обученного крестьянина, что не способен правильно измерить рост и вес заключенного, а значит, ошибся с противовесом. Такая смерть длится долго и мучительно, горе-палачу даже приходится самому повисать на ногах приговоренного - только бы он уже отмучился. Нет, подобное не пристало ни британцам, ни славной династии Розенкранц.
Дома у них было очень, очень много сапог и других видов обуви. Уильям имел право забирать одежду приговоренных - и он это делал. Штаны, как правило, были запачканы, а вот хорошие сапоги вполне пригождались в хозяйстве. Все, где могла быть использована обувь, в их доме делали при помощи обуви. В какой-то момент миссис Розенкранц даже начала обрабатывать сапоги особым способом, чтобы выращивать в них герань, а также шить из мягких туфель игрушки.
- Папа, а откуда берутся дети, прежде чем умрут?
Генриетта росла единственной дочерью и смогла получить достойное образование. Она с детства знала, что может выйти замуж только за палача - и даже знала, за какого именно. Гиперион Корпслэнд был красив, притягательно мрачен, добр с ней - и разделял ее романтические вздохи по старым временам "Кровавого кодекса", когда порядки были строгими, а закон приводил обывателей в трепет.
Они поженились, когда Генри было 16 лет. В Лондоне ее уже ждал дом - такой же благообразный и строгий на вид, как и сам Гиперион. Такой же теплый.
Генриетта всеми силами постаралась привнести в его жизнь уют и заботу. И любовь, много-много любви.
- Милый, прошу, сожми мне шею, от этой погоды у меня так болит голова.
Первенец не заставил себя долго ждать. Гарри унаследовал лучшее от отца и матери, и уже в пять лет мастерски проводил показательное повешение целого полка солдатиков. Подрастая, он все больше следовал по пятам Гипериона и сейчас уже явно обещает стать достойным молодым человеком, владеющим всеми премудростями ремесла.
Его сестренки Гертруда и Гвинет больше любят рубить куклам головы сразу после чаепития. Ах, эти девочки, такие выдумщицы.
Самый младший, Харпер, отрада матери, пока слишком мал, чтобы говорить о его склонностях. В своих мечтах Генриетта прочит ему должность начальника тюрьмы. Но, конечно, не будет возражать, если он станет коронером, художником или служителем Магистериума.
Властвуя над своим небольшим государством на шесть человек и цветочными угодьями, Генриетта мягка и нежна, но все работает как часы. Она отлично управляется с хозяйством, с удовольствием готовит, растит цветы, составляет букеты, поддерживает идеальный порядок в доме и воспитывает детей по высокому стандарту лучших вешателей страны и примерных прихожан своей церкви.
Когда Гипериону нездоровится или когда его приглашают на важные казни в другие города, Генриетте случается надевать маску и исполнять его обязанности для города. Так родились слухи о некоем немом палаче-коротышке, что очень лихо вешает и способен умертвить любого здоровяка за 11 секунд. Слухи, разумеется, ложны.
Конечно же, 10 секунд.
Генриетта тиха, вкрадчива и изящна. Она предпочитает строгий, чуть траурный стиль в одежде, но умело комбинирует это с украшениями и умеет быть привлекательной.
Она не любит спорить, шумные выяснения отношений и грубых людей. Хорошо вяжет узлы. Очень хорошо вяжет узлы. Пугающе хорошо вяжет узлы. Отлично обращается с топором - и в домашнем хозяйстве пригодится и вдруг все же в Британии вернут старые порядки.
Любого нового знакомого окидывает дружелюбным и нежным взглядом, за которым, однако, явственно идет подсчет длины веревки, что может потребоваться. Ну мало ли. Истинная леди готовится загодя.
Из хобби можно назвать рисование, чтение и бритье Гипериона опасной бритвой. Эти три занятия крайне ее успокаивают и радуют.
Белка Фатер. Рыжий, шустрый и неунывающий. Обладатель роскошнейших кисточек на ушах и великолепного хвоста. Очень любопытный. Любит сидеть на плече Генриетты, обвивая шею хвостом и примечая все-все происходящее, даже если это его не касается.
Обожает Гипериона, частенько укладывается спать прямо на нем - на втором плече, как правило, спит сама Генриетта. Соглашается уступить свое место только одному из детей.
Ведет извечную войну с кротами в огороде. Не то чтобы они всерьез это заметили.
Концепция механического посмертия Генриетте чужда. Если этот человек уже испустил последний вздох, как можно думать, что он еще присутствует на этом свете? Зачем делать вид, что в металлической оболочке живет дух, если его тело уже остыло и скоро будет похоронено?
К тому же, автоматонов нельзя повесить - и это кажется ей противоестественным. Старый добрый перелом шеи - вот что роднит и равняет людей между собой. А это имитирование человека машиной - явно от лукавого.
Генриетта достаточно религиозна и соблюдает церковные ритуалы. Не то чтобы все в приходе от этого в восторге, да и сам священник, по всей видимости, тоже не рад. Но ему приходится принимать регулярные исповеди, хочет он этого или нет.
Связь: :3
- Мама, ну пожалуйста. Ну я тебя очень прошу. Ну очень-очень-очень. Ну купи!.. Ну ма-а-ам!
Время от времени подобные реплики раздаются в любой семье. За тем небольшим отличием, что просящему вкусняшку ребёнку в среднем лет пять, а не две тысячи. И что обычно он выпрашивает не алкоголь.
Но результат был таким же, как и прочих случаях: родитель закатывает глаза и говорит что-нибудь вроде "Ладно, но потом ты будешь вести себя тихо", ребёнок подпрыгивает, клятвенно обещает, получает желаемое и... конечно же, начинает устраивать проблемы уже через полминуты.
Амфисбена просияла, поцеловала мать в щёку и потянула её к единственному интересному в богами забытом городке зданию. К бару. Он назывался "Стрела в колене", что обещало как минимум здоровенный лук над стойкой.
Едва прозвучал скрип дверных створок, как в баре прекратились все разговоры. Головы сидящих (или хотя бы их шляпы) развернулись в сторону визитёров. Амфисбена только фыркнула, подумав, что обитатели этого скучного городишки только и знают тренировать это внушительное замолкание и напряжённое внимание.
Тут же приосанилась, небрежно поправила волосы. Покачивая бёдрами, проплыла к стойке и хрипло потребовала самого крепкого пойла, что водится в этом гадюшнике. Заросший бармен издал неопределённое хмыканье, плюхнул на стойку пузатую непрозрачную бутыль, выбил из неё пробку и капнул в крошечную рюмку. Тёмная маслянистая жидкость зашипела, вступая в странные взаимоотношения со стеклом и воздухом. Амфисбена пронаблюдала за тем, как пенится напиток, как собираются на дне рюмки хлопья осадка. И решительно потянула к себе всю бутылку.
- Это тебе на чай, - сказала она, подтолкнув микроскопическую рюмку к бармену.Невзрачный городишко невзрачного штата невзрачной страны был облагодетельствован двумя высокими персонами. Они выглядели как сёстры, разве что, пожалуй, слишком близкие друг другу - во всех смыслах. Они явно были голубой крови. Они желали предпринять экскурсию на поезде. И да, с ними был ещё рыжий переносчик чемоданов, который, как всегда, опаздывал. Лишь в последнюю минуту к станции явился окорок Бруно Пасса. И сам Бруно, тащащий этот окорок с подозрительной, несколько воровской нежностью.
Геката и Амфисбена позволили препроводить себя в купе первого класса, где и разместились со всеми удобствами. Со всеми удобствами - и со всем Бруно. Бывает.
Поезд тронулся, за окном потянулись скучные пейзажи, характерные для Запада. Геката читала, Амфисбена гладила её по колену, время от времени получая нежный поцелуй и совсем не нежное уведомление, что выпивки в пути не место. Окорок становился меньше, Бруно - больше. Закон сохранения массы продолжал действовать.
Видимо, всё протекало настолько обычно, что грабители поездов тоже решили не отступать от графика.
Снаружи раздались заливистые крики, выстрелы и топот. Локомотив как раз замедлил ход у водокачки, что было на руку нападающим. Охранников быстро "сняли", почтовый вагон подвергся поруганию. Не обошла такая честь и вагон первого класса.
Внутрь вошли героические оборванцы, закрывающие лица платками. Их главарь выглядел очень внушительно - того же платка ему хватало лишь для того, чтоб закрыть пару передних зубов. Остальное выпирало наружу, пробивалось, возмущало взоры и вселяло в сердца смятение. Он был колоссален и жуток и знал, какое производит впечатление.
Испещрённая шрамами морда сморщилась, исторгла из своей нижней части ворчание. Высокий блондинистый бандит кивнул и перевёл остальным: "Джо-Шрам велел пощупать цыпочек и потрясти рыжего. Та, что в чёрном - дочка каких-то фонов, можно взять для выкупа. Джо будет в почтовом вагоне". Удивительно, как много информации может таить некое "ыррррррфыррррумммркха!"
Внимательные дула смотрели прямо в души пассажиров, требовали денег, драгоценностей и всего самого дорогого. Амфисбена храбро протиснулась вперёд и повисла на помощнике главаря, чьи синие глаза и раздвоенный подбородок не могли оставить её равнодушной.- Дева Мария, я так напугалась... - лепетала она, прерывисто дыша ровно с той частотой, чтоб её сдавленная корсетом грудь покачивалась в самом волнительном ритме. - Заберите деньги, но умоляю, не трогайте нас! Мне так страшно! Эти ужасные звуки выстрелов!.. Это ржание ваших диких мустангов, этот жуткий бой копыт!.. Вы убили машиниста, да? О всемилостивый боже, за какие грехи ты послал нам это испытание? Нет, не трогайте, не трогайте меня, вы дикарь и животное, уберите руки! На них кровь невинных!
Убедительно отбиваясь, она не забывала льнуть к груди бандита и закусывать губы, и без того соблазнительно припухшие.
Спустя пару минут причитаний и перестрелки взглядами она была подхвачена на руки и препровождена в соседний вагон. Откуда вернулась аккурат к концу ограбления, поправляя юбки и мечтательно облизываясь, держась под руку с бандитом. Он нежно поцеловал её (ох уж эти мужчины! Что за телячьи нежности? И куда делся тот пахнущий порохом самец, что сгрёб её в охапку и вопреки бешеному сопротивлению утащил вершить акт насилия и животной власти?), пообещал, что её-то не тронут, вскочил на лошадь и бросился догонять товарищей. Конные силуэты остальных бандитов уже скрывались за холмом. Прищурившись, Амфисбена разглядела на коне одного из грабителей знакомый силуэт с развевающимися на скаку волосами.
Вот как всегда: маман отхватила себе всё самое интересное.
- Ну и зачем ты их отпустил? - напустилась Амфисбена на Бруно, упёрла руки в боки и топнула ногой. - Они украли Гекату! Мою драгоценную мать! Похитили её! Это... это ведь... - это значило, что никто не будет против, если она сейчас достанет из-под юбок фляжку, которая совсем недавно висела на поясе у бандита, и хорошенько к ней приложится. Жадными быстрыми глотками опустошив половину фляжки, Амфисбена утёрла рот, удовлетворённо вздохнула и продолжила распинаться: - Ты же мужчина! Сделай что-нибудь! Немедленно!
Отредактировано Henrietta Corpseland (2020-05-24 05:27:51)
